
О Танкограде можно было прочитать в газетах «Правда», «Известия», «Челябинский рабочий». И это название было оправданно: в Челябинске за годы войны было выпущено 18 тысяч танков, 48,5 тысячи танковых моторов, разработано и поставлено на серийное производство 13 типов боевых машин и 6 видов танковых двигателей.
Сегодня образ Танкограда прочно вошел в городское пространство: в Челябинске есть улица Героев Танкограда, в центре стоит памятник добровольцам-танкистам, на въездах в город установлены баннеры, на железнодорожном вокзале — мемориальные доски, есть улицы, названные именами генералов Танкограда — Зальцмана, Духова, Котина, Трашутина. Историю рождения Танкограда исследовал челябинский историк Игорь Новиков. Он изучил архивные документы и газетные подшивки и установил, когда впервые появилось название — Танкоград.
Телеграмма Сталина
Во время проектирования Челябинского тракторного завода в 1929-1930 годах предполагалось, что кроме тракторов на предприятии, возможно, будут выпускать и бронетехнику. В начале 1940 года на заводе приступили к освоению тяжелых танков КВ. Первые машины были выпущены в самом конце 1940 года. С началом войны производство танков стало главной задачей завода. Директор ЧТЗ Марк Шор, выступая на митинге, сказал: «Завод получил большую и почетную задачу оснащать нашу любимую Красную Армию передовой техникой… Нам с вами поручено давать машины, давать такие агрегаты, которые должны показать зарвавшимся фашистам, на что способен советский народ… С сегодняшнего дня каждый работник завода, где бы он ни работал, должен понять, что от того, как он выполняет свою задачу, свой план, — от этого зависит целостность и сохранность Советского Союза».

В сборочном цехе Кировского завода. Челябинск, 1944 год
Осенью 1941 года на площадку ЧТЗ были эвакуированы станки, оборудование, рабочие и инженеры Кировского завода, Ленинградского машиностроительного завода № 174 имени К.Е. Ворошилова, Харьковского моторного завода № 75, Харьковского станкостроительного завода имени В.М. Молотова. ЧТЗ получил новое имя по прибывшему из Ленинграда предприятию — Кировский завод, вместе с ним производством танков и комплектующих занимались опытный танко-моторный завод № 100, завод № 200, завод № 255. В Челябинске была налажена научная и конструкторская работа по разработке новых типов бронетехники и двигателей к ним. Так город стал центром танковой промышленности СССР.
Представить обстановку первых месяцев позволит телеграмма Верховного главнокомандующего Иосифа Сталина директору Уралмашзавода Борису Музрукову 17 сентября 1941 года: «Прошу вас честно и в срок выполнить заказы по поставке корпусов для танка КВ Челябинскому тракторному заводу. Сейчас я прошу и надеюсь, что вы выполните долг перед родиной. Через несколько дней, если вы окажетесь нарушителями своего долга перед родиной, начну вас громить как преступников, пренебрегающих честью и интересами своей родины. Нельзя терпеть, чтобы наши войска страдали на фронте от недостатка танков, а вы в далеком тылу прохлаждались и бездельничали».

Газета «Известия» 7 мая 1942 года
Город цехов
Впервые город Танкоград был упомянут в газете «Известия» 7 мая 1942 года. Автор статьи Лев Никулин попал в Челябинск в начале войны и в декабре 1941 года возглавил Челябинское областное книжное издательство. Он много выступал на литературных вечерах, читал лекции, писал статьи в газеты и журналы.
Статью «Танкоград» Лев Никулин начинает с описания города: «В сущности, это большой, застроенный пятиэтажными домами город, три четверти которого занимают огромные цехи, разбросанные на большом пространстве. Этот город по праву можно назвать Танкоградом, и самое большое здание в городе — цех сборки. Тот, кто входит туда впервые, остановится на дороге, ошеломленный внушительной картиной: далеко спереди по обе стороны цеха, как пришвартованные к стенке корабли, стоят тяжелые многотонные танки… Танкоград — вот название, которое справедливо присвоить этому работающему день и ночь огромному рабочему поселку. Здесь все живет и дышит одним желанием — побольше дать фронту грозных машин, изо дня в день бесконечной вереницей оставляющих территорию завода».

Газета «Правда» 23 октября 1942 года
Весной 1942 года Лев Никулин написал целую серию статей для «Известий», в которых познакомил читателей с разными сторонами жизни тылового города и передовиками производства: «Боевые дни Танкограда», «Дар Танкограда», «Успех Танкограда» и «Большой день Танкограда». За короткое время новое имя Челябинска вошло в широкий обиход, и уже не нужно было пояснять, о каком городе идет речь. Так, 23 октября 1942 года на первой полосе главной газеты Советского Союза «Правда» вышла заметка из Танкограда «Патриотический почин молодых танкостроителей».
В том же 1942 году поэт Александр Гольдберг посвятил Танкограду стихотворение. Вот несколько строк:
Вот он стоит перед тобою.
Его пурга не замела.
Труба теснится за трубою,
Как будто рыцари толпою
Сошлись на ратные дела…

Учащиеся ремесленного училища № 2 г. Челябинска в производственных цехах. 1941 год
Музыка танков
Примечательно, что и в самом Челябинске восприняли новое неофициальное название города, о Танкограде писали на страницах «Челябинского рабочего» и в многотиражке Кировского завода «За трудовую доблесть». В начале 1943 года в газете «За трудовую доблесть» была опубликована серия сатирических заметок «Иван Гранаткин в Танкограде».
Историк Игорь Новиков, листая подшивки газеты «Челябинский рабочий», обнаружил, что в годы войны в редакции проводились «среды», на которые приглашались участники боев, писатели, поэты, музыканты. На одной из таких «сред» 9 мая 1943 года, в день проводов на фронт добровольцев-танкистов, присутствовал известный композитор, автор музыки ко многим песням, лауреат Сталинской премии Василий Соловьев-Седой, который исполнил несколько песен и маршей, в том числе «Танкоград», над которым он работал в то время в Челябинске.

Газета «За трудовую доблесть» 18 января 1943 года
Заслуги коллектива Кировского завода были отмечены высокими наградами. Предприятие 33 раза завоевывало первое место и переходящее Красное знамя Государственного комитета обороны. За организацию производства и освоение новых типов танков, самоходных артиллерийских установок и танковых дизелей предприятия танкового комбината были удостоены орденов. Кировский завод — орденов Красной Звезды и Кутузова 1-й степени, опытный завод № 100 и конструкторское бюро Кировского завода — орденов Ленина, завод № 200 и завод № 255 — орденов Трудового Красного Знамени.
Николай Антипин, кандидат исторических наук
В 2021 году село Миасское отметило 285-летнию годовщину со дня своего основания в 1736 году. По историческим меркам прошло ничтожно мало времени, - минуло четыре поколения с того момента, когда на берегу Миасса был зарыт в землю первый столб деревянных фортификационных сооружений. Тем не менее, никто сегодня не может сказать с определенной долей уверенности, - в каком месте современного райцентра были возведены оборонительные сооружения Миасской крепости для отражения набегов воинственных кочевников. На этот счет существует много версий и различных гипотез, которые в большей степени вносят путаницу, чем проливают свет на тайну веков. В данной статье я восстановлю историческую справедливость и на основании сохранившихся архивных документов с точностью до метра укажу границы первоначального военизированного поселения относительно удаленности от берега реки и пересечения территории бывшей крепости современными улицами райцентра.
Не только работа с письменными источниками помогла мне по крупицам восстановить утерянные летописные страницы нашей малой Родины. Присутствие при производстве земляных работ на территории бывшей Миасской крепости на протяжении последних 20-ти лет позволило мне подтвердить обоснованность моих рассуждений найденными предметами домашнего обихода 285-летней давности и поставить точку в затянувшемся споре краеведов относительно месторасположения исторического центра села. Анализ архивных документов начала 18 века позволил мне сделать вывод о том, что Миасская крепость имела вид четырехугольника, почти квадратного, с выдающимися по углам фасами (выступами) и была обнесена земляным валом. Размеры крепости как в длину, так и в ширину, составляли около 80 метров. (Если быть точным – 38 х 40 саженей. Сажень – 2 метра 16 см). Крепость имела две входные проезжие башни, - южную, со стороны реки и северную – со стороны Бродокалмакской крепости, к которой вела дорога – современная улица Спортивная. Таким образом, улица Спортивная является самой старой в селе Миасском.
Некоторые краеведы необоснованно смещают Миасскую крепость на квартал (100 метров) западнее и считают современную улицу Советская и современный каменный мост естественным продолжением старой дороги и аналогом первого деревянного моста. Мотивируют они это тем фактом, что именно в данном месте находился старый брод, так как наибольшая глубина реки здесь составляет не более 40 см, в то время как ниже улицы Спортивной глубина Миасса колеблется в пределах от 30 см до одного метра – что соответствует действительности. Но, тем не менее, согласно архивным документам первый деревянный мост Миасской крепости находился ниже по течению и соединял современные улицы Спортивная и Торговая.
Надзиратель лесов Федор Карцев, посланный Якову Павлуцкому для оказания помощи в постройке Миасской крепости сообщает о выборе места, подходящего для строительства: «Прибыл я с командою на Мияс 19 дня июля 1736 года, и того ж дни осматривал место где удобно строить, улуча б сено готовить. Которое того ж числа иссмотрели пониже немного дороги и прежней переправы, на ровном и удобном месте возле Мияса, где и покосы имеютца во близости, и сего июля 20 числа разметили место и готовили фашинник и с помощью Божиею заложили июля 21 числа…». Из данного донесения Ф.Карцева следует однозначный вывод о том, что Миасская крепость и мост были поставлены не на месте старого брода и прежней переправы, а смещены несколько ниже по течению, где было более ровное и удобное для строительства место. Любопытно, что в отдельных документах от 1740 года Миасская крепость называется Улутупская, по всей видимости, со слов башкир. Улу-Туп – так назывался брод, возле которого была построена крепость. В переводе на русский язык – Улутуп – длинный остров, так как у крепости выше по течению река Миасс разделялась на два рукава, образуя внутрипойменный остров, который сохранился до настоящего времени.
Большие разногласия у краеведов существуют относительно удаленности Миасской крепости от берега реки, русло которой не менялось на протяжении последних 285 лет. Выдающийся краевед Южного Урала И.В.Дегтярев из села Алабуга в статье от 1966 года «Как была построена Миасская крепость» на этот счет излагает свои мысли: «В каком же месте современного села Миасского находилась построенная в 1736 году сама крепость, ограниченная земляным валом и рвом и где проходила внешняя линия укрепления, то есть деревянный забор, известный по плану 1741 года? К сожалению, прямых данных для ответа на эти вопросы мы не имеем (я нашел такие архивные документы – В.Гирник) и можем строить на этот счет лишь те или иные предположения. На плане 1736 года видно, что собственно крепость располагалась перед мостом через реку Миасс, метрах в сорока от берега. Надо полагать, что современный мост через Миасс находится вблизи места первоначального моста, построенного в 1736 году. Следовательно, можно думать, что крепость находилась где-то вблизи современного моста, на левом берегу Миасса (может быть, в южной части бывшей площади, занятой в данное время садом, или в квартале между этой площадью и трактом)».
На самом деле, - если верить масштабам старинных карт, то южная стена Миасской крепости должна находиться в 40 метрах от реки Миасс и стоять в низине,- практически в заболоченной пойме, что полностью исключается здравым смыслом. На несоответствие карт 1736 года и ошибку картографов указывают сведения о Миасской крепости, изложенные в дневнике немецкого путешественника Иоганна Георга Гмелина, посетившего наш край в 1742 году. Описывая Миасскую крепость, он дает нам ценную подсказку: «С юга, примерно 100 сажен (200 метров) от реки имеется деревянная стена крепости, которая тянется около 300 сажен и имеет входные ворота и несколько башен над ними…»


Со слов И.Г.Гмелина выходит, что южная стена крепости располагалась параллельно современной улице Солнечная, что равняется 200–метровой удаленности от самого моста и русла реки. В таком случае, – как можно объяснить несоответствие действительности масштаба карт 1736 года? На мой взгляд, оба картографа в 1736 году неверно указали как расстояние крепости от реки, так и само извилистое русло Миасса, по причине пышной растительности, покрывающей в то время оба берега и мешавшей тщательному осмотру рельефа местности. К тому же в задачу картографов не входило доскональное изучение заросших кустарниками берегов. Поэтому русло Миасса на двух картах (исполненных с разницей в 10 дней – от 15 и 25 августа 1736 года) абсолютно не совпадает, обозначено приблизительно и весьма условно.
На карте «Плана Миасской крепости» от 25 августа 1736 года в исполнении «Кандуктера Телнова» Миасс вплотную подходит к обозначенной старичной террасе берега, хотя в реальности расстояние до русла реки составляет 120 метров. В данном случае я полагаю, что обозначение удаленности реки было сделано небрежно и «на глазок». Рассуждения отдельных краеведов о том, что Миасс 285 лет назад был более широким ошибочны. Строительство деревянного моста через реку Миасс было начало еще в мае специально посланной туда для этой цели воинской командой под руководством капитана Ранчковского и имела переправа протяженность согласно масштабу карты 17 сажен (34-35 метров), что соответствует современной ширине реки в данном месте. И.Г.Гмелин подтверждает это и пишет в своей книге, что «Река Миасс в районе крепости достигает ширины 10-15 сажен (20-30 метров). Его течение быстрое».
Еще раз доказать, что южная стена крепости была очерчена современной улицей Солнечная можно методом «от обратного», путем простых арифметических расчетов благодаря другому описанию Миасской крепости Ф.М. Стариковым в 1740 году: «На одной высоте северо-восточного фаса крепости в 20 саженях (40 метров) от него была построена деревянная церковь». Доподлинно зная из архивных источников о том, что церковь Ильи Пророка никогда не меняла своего месторасположения, мы путем сложения 40 метров (расстояние северной стены крепости от церкви) и 80 метров (длина непосредственно крепости) получаем искомые 120 метров и опять же выходим на улицу Солнечная как южную стену крепости.
Более того – подсказка Ф.М.Старикова имеет двойное значение. Помимо определения границ крепости относительно удаленности от реки, она помогает нам определить месторасположение деревянного оплота относительно современных улиц и указывает на улицу Спортивная, которая проходила строго посередине крепости. (Постройки внутри крепости группировались в две линии, оставляя посередине одну «улицу»). Расстояние в 20 саженей северо-восточного фаса от церкви в буквальном смысле слова привязывает улицу Спортивную к крепости. Все стало на свои места. Теперь месторасположение крепости при всем желании невозможно сдвинуть ни на метр – на юг или восток. Если по совету некоторых краеведов переместить крепость западнее на улицу Советская, то месторасположение церкви относительно крепости было бы смещено ровно на 90 градусов, то есть – не на север, а на северо-восток. И, соответственно, расстояние между северо-восточным фасом крепости и церковью составляло бы уже не указанные 20 сажен (40 метров), а минимум – 120 метров.
Признавая правоту моих рассуждений, основанных на подлинных источниках, некоторые исследователи старины дотошно и буквально по метрам сверяют расстояние от церкви Ильи Пророка до русла реки и при этом, якобы, выявляют мизерное несоответствие моим арифметическим расчетам, которое выражается либо в 10 или в 15 метрах. При этом они не берут во внимание тот факт, что в действительности Миасская крепость имела в длину и ширину расстояние более 80 метров за счет оборонительных фасов, которые выдавались по южным, западным, северным и восточным углам оплота, минимум на 7-9 метров. Фасы возводились по углам крепостей, выступая на несколько метров за внешнюю линию стен, позволяя при обороне от противника простреливать пространство вдоль них.

Месторасположение Миасской крепости и моста обозначено мною на современной карте села красным маркером.
На плане Миасской крепости от 25 августа 1736 года к востоку от укрепления показаны два квартала построек первопоселенцев. С напольной стороны кварталы окружают укрепления, соединяющиеся с укреплениями северо-восточного бастиона крепости. Постройки за крепостной стеной были только запроектированы и являлись отведенной территорией для поселения крестьян, записавшихся в крепость. Площадь планировавшегося поселения с трех сторон окружена палисадом в 50 саженей (100 метров), который был обнесен рогатками и валом. Палисад вокруг построек также планировался с угловым бастионом. В период с 20 по 25 августа 1736 года 28 человек (22 крестьянина и 6 казаков) изъявили желание с семьями поселиться в Миасской крепости. Спустя 4 года два квартала, заложенные в августе 1736 года, разрослись до 14 кварталов (8 – с восточной и 6 – с западной стороны). В 1742 году гарнизон Миасской крепости насчитывал 85 человек и 280 человек, записавшихся в казаки. Большая часть из этих 280 человек имели семьи.
Мы располагаем данными о том, как выглядела Миасская крепость благодаря статье А.Невзорова «Миасская станица в 1741 году» («Оренбургские епархиальные ведомости» за 1873 год, № 6). Уникальные сведения взяты А. Невзоровым с плана крепости, составленного в 1741 году прапорщиками геодезии Алябьевым и Куроедовым. В статье говорится, что «Крепость с магазинами была обнесена рогаткою с четырех сторон, сверх того, все население с трех сторон: с восточной, северной и западной было обнесено заплотом с четырьмя деревянными башнями, а за заплотом опять рогатками, обходившею и по южной стороне селения по берегу реки Мияса». Исходя из масштабов карты 1736 года можно сказать, что южная сторона деревянных построек первопоселенцев ограничивалась современной улицей Солнечная (как и сама крепость), с северной - церковью Ильи Пророка и с восточной – современной улицей Садовая. Со слов краеведа В.К. Егорова известно о том, что в 50-х годах прошлого века при проведении земляных работ в северо-восточной части сквера (у церкви) строителями в траншее были обнаружены остатки изгнивших деревянных построек, - возможно заплота или фундамента сторожевой башни. Следы деревянных сооружений также были обнаружены мною при производстве земляных работ в 2011 году на пересечении улиц Садовая и Солнечная, а в 2016 году на пересечении улиц Солнечная и Спортивная. При подводе жилищных коммуникаций к домам и поперечном разрезе улицы Солнечная (напротив торца 5 - этажного дома по ул. Спортивная) в трех местах в земляной траншее на глубине 3 метра 30 см прослеживались следы потревоженной земли (возможно, рва), окружавшего Миасскую крепость. При этом мне очень часто попадались кости животных, которые, вероятно, выбрасывались поселенцами в ров как в отхожую канаву, со временем потерявшую свое оборонительное предназначение. Следует отметить, что те типовые крепости, которые были построены в 1736 году уже через несколько лет перестали быть необходимыми. Земляная Еткульская крепость не показана на карте уже в 1744 году, Чебаркульская крепость была разобрана в 1747 году, а Челябинская крепость просуществовала приблизительно до 1755-1756 г.г.
Искатели. В поисках неизведанного.