«Последние дни колчаковщины»: малоизвестные очерки писателя Сергея Черепанова о лете 1919 года
Челябинская и Златоустовская операции Гражданской войны, пришедшиеся на лето 1919 г., досконально изучены историками. Цель этой статьи не дополнить историческую канву, а ввести в научный оборот два очерка писателя Сергея Ивановича Черепанова, посвященные этим событиям.
Широкому кругу читателей Сергей Иванович Черепанов известен прежде всего как автор уральских сказов, как «малый челябинский Бажов», адаптировавший метод известного писателя с горнозаводских к лесостепным реалиям Южного Урала. «Озеро синих гагар», «Кружево», «Сад радости» — эти сборники его сказов и по сей день пользуются популярностью у читателей. Менее известны, но еще доступны в библиотеках романы Сергея Ивановича, написанные в жанре соцреализма, — «Богатство», «Утро нового года», «Помоги себе сам», прославляющие индустриализацию и колхозный строй. Историкам словесности края известна его деятельность в качестве редактора, литературного наставника, организатора литпроцесса в городе и на Челябинском тракторном заводе в частности.
Очерки «Последние дни колчаковщины» и «Июльские дни 1919 г. в Челябинске», вышедшие в газете «Челябинский рабочий» 24 июля 1937 г. под общим заголовком «В боях за советский Урал», вряд ли будут включены в какоелибо собрание сочинений писателя. Собственно, сам Сергей Иванович проявит себя как прозаик десятилетия спустя, после отсидки и реабилитации. В этот момент он уже делает первые шаги, публикует первый рассказ, вошедший в том числе в сборник «Звенья», но основную его стихию составляют газетная работа, редактирование и журналистика. В этих очерках можно наблюдать становление пера будущего автора, трагически прерванное колесом репрессий.
На тот момент Сергей Черепанов занимал должность ответственного секретаря (по сути это выпускающий редактор) главного областного издания — газеты «Челябинский рабочий». В недоброе время молодой писатель из ЧТЗовской многотиражки перешагнул порог центральной редакции. Леонид Сыркин, главный редактор газеты, был к середине 1937 г. уже арестован по абсурдному обвинению. Членам редакции, не исключая и молодого Черепанова, приходилось давать на него показания. Чувствовали ли они, понимали ли, что от середины того рокового лета до ареста им оставалось несколько месяцев или даже недель, а протоколы, ими подписанные, будут подшиты в папки следственных дел уже с их собственными именами?..
От отчаяния спасает работа, особенно это касается человека пишущего. Эти два очерка — одни из последних, которые Сергей Иванович подписал собственным именем, точнее, инициалами «С. Ч.». Строки, написанные незадолго до ареста.
Златоустовская операция продолжалась с 24 июня по 13 июля 1919 г., Челябинская — с 17 июля по 4 августа 1919 г. Бои происходили не только в Челябинске и Златоусте, они затронули и Чебаркуль, и Еманжелинск, и другие населенные пункты. Черепанов пишет только о крупных городах — Челябинске и Златоусте. В златоустовском очерке он указывает, что опирается на устные воспоминания рабочих И. Е. Ежова, П. А. Строчкова, Ф. Н. Землянова, П. А. Строчкова.
Был ли Сергей Иванович сам очевидцем происходящего? Невелик спрос с десятилетнего мальчика-пастушка, недавно потерявшего отца. К тому же находился он несколько севернее, в с. Алабуга. И тем не менее в какой-то мере очевидцем эпохи он все-таки был.
Цитируя тексты Сергея Черепанова, мы сохраняем тогдашние нормы орфографии, например апостроф вместо твердого знака или слово «родина» со строчной буквы.
Наступили июльские дни 1919 года.
В занятом колчаковцами Челябинске запахло эвакуацией. Красные наступали. Военные власти города уверяли, что Челябинск не будет сдан, но сами целенаправленно готовились к бегству.
Наконец, эвакуация была об’явлена официально. В городе среди буржуазии поднялась невообразимая паника. Люди побогаче бросились набивать вагоны. Около вокзала образовались горы вещей. По цехам заводов, на улицах пестрели приказы Ханжина. Приказы требовали обязательной эвакуации населения, угрожая уничтожением всякого, кто этому не подчинится. Частью напуганные, распущенными колчаковцами слухами о зверствах большевиков, частью насильственно эвакуированные городские обыватели потянулись вслед за буржуазией.
Но рабочие предприятий и железной дороги ответили на эти приказы по-своему. Настроение их было боевое, приподнятое. С нетерпением и радостью ждали они прихода красных. Поздними вечерами на окраинах города, в квартирах, несмотря на усиленную слежку колчаковской контрразведки, собирались нелегальные группы. Под руководством большевиков, работающих в глубоком подполье, рабочие создавали боевые дружины, вооружались и делали все, чтобы спасти оборудование заводов от белогвардейского разгрома.
24 июля части красных были уже на подступах к Челябинску. Они двигались, охватывая город полукольцом, со стороны ст. Полетаевской, села Шершней и ст. Есаульской. День и ночь гоняли по улицам Челябинска конные казачьи раз’езды.
Вечером город снова замолк, притих. Пользуясь темнотой, часть боевых рабочих отрядов 161 под командованием большевиков ушла через линию фронта на соединение с красными. Отряд из поселка «Порт-Артур» пробрался в лес и, рассыпавшись цепью по линии железной дороги на Сибирь, преградил белым путь для отступления.
На станции царила прежняя суматоха и паника. Запоздавшие богатые семьи, чиновники, офицеры кидались по перрону из стороны в сторону, пытаясь уехать.
Отбиваясь от напора красный войск, колчаковцы направили в сторону станции Есаульской свой бронепоезд. Но рабочие-дружинники были наготове. Когда бронепоезд двинулся, один из стрелочников пустил стрелку в «разрез». Бронепоезд слетел с рельс. Приготовленные к отправке 22 эшелона беженцев, военного снаряжения, продовольствия — остались в руках красных.
Вставала над городом розовая утренняя заря. После короткого, но резкого удара, отбросив белых, части Красной Армии вошли в город. Тысячи людей заполонили улицы. Как братьев, как самых дорогих людей встречали [челябинцы] красноармейцев.
В тот же день в городе образовался ревком. Советская власть была восстановлена. Сотни тысяч рабочих Челябинска пошли добровольцами в отряды красных для окончательного разгрома колчаковских банд.
А вот как описывает Сергей Иванович Черепанов события лета 1919 г. в Златоусте в очерке «Последние дни колчаковщины»:
В то время мы работали в кузнечном цехе (ныне цех имени Куйбышева) старого златоустовского завода. В городе и на заводе хозяйничали белые. Когда Красная Армия стала громить колчаковские банды, в Златоуст «для поддержания порядка» приехали чехи и сербы. Вместе с колчаковскими контрразведчиками они беспощадно расправлялись с рабочими. Всех, кто сочувствовал большевикам, — арестовывали, сажали в тюрьму, расстреливали, всячески издевались.
Рабочие с нетерпением ожидали прихода большевиков, радовались каждой победе Красной Армии приблизились к Златоусту. Колчаковцы чувствовали, что им несдобровать, и начали готовиться к отступлению. На заводе появился приказ об эвакуации всего заводского имущества в Сибирь.
Рабочие, сочувствующие большевикам, с болью в сердце восприняли разгром завода и всячески стали препятствовать эвакуации. Рабочие прятали важные части, ремни, галки, болты.
Одновременно с разграблением завода, колчаковцы мобилизовали население, чтобы пополнить свои разбитые красными отряды. Забирали стариков и несовершеннолетних подростков, всех, кто мог носить оружие. Но большинство рабочих отказалось служить Колчаку. Мобилизованные уходили в леса и горы и там прятались до прихода Красной Армии.
Красные были на подступах к Златоусту. Уже слышен был орудийный гул. В городе начались грабежи. Белогвардейцы разбивали магазины, винные погребки, пили и грабили все, что попадалось под руку.
Перед уходом белые пустили всевозможные слухи, чтобы запугать население. О Красной Армии рассказывались всякие нелепицы. Многие обыватели, поверив слухам, эвакуировались с белыми. Но рабочие не верили клевете на Красную Армию и большевиков. Они ждали их, как родных братьев.
Красные с боями подходили к городу. 28 июня в 10 часов утра колчаковцы посадили рабочих в эшелоны. Но отправка их тормозилась железнодорожниками. В 3 часа ночи 29 июня эшелон с рабочими был еще в районе станции Златоуст, а по Каслинской дороге к станции уже подходили красные части. Воспользовавшись этим, многие рабочие вернулись домой. Строчков Н. А., будучи в солдатской форме, увел из эшелона под своей командой в строю 36 рабочих. Миновав патрули белых, рабочие разошлись и спрятались в городе.
Вскоре на горе Косотур показались красноармейцы. По Ветлужской улице промчалась группа красных кавалеристов-разведчиков. Белые в панике отступали по Веселовскому и Миасскому трактам. У моста через реку Тесьму разведка красных вступила в бой с арьергардом белых, прикрывавших отступление колчаковских банд.
В городе осталось много солдат из колчаковских частей. Это были мобилизованные рабочие и крестьяне, которые не захотели воевать с красными. Воспользовавшись паникой колчаковских частей, они перешли на сторону большевиков.
Красные вошли в Златоуст. Сколько же радости было у рабочих! Красноармейцев усталых, загорелых, запыленных встречали с распростертыми об’ятьями. Всюду открылись окна и двери. Рабочие наперебой приглашали к себе красноармейцев — дорогих, желанных гостей.
На другой день на площади перед заводом был грандиозный митинг, на котором произошла торжественная встреча частей пятой Красной Армии и партизан с златоустовскими рабочими. Ликованию не было конца. На митинге вступали бойцы Красной Армии, большевикиподпольщики и рядовые рабочие. На этом же митинге было решено провести мобилизацию златоустовских рабочих в Красную Армию, чтобы добить колчаковские банды.
В городе был создан ревком. Многие рабочие ушли добровольцами в Красную Армию и уже под Миассом вступили с белогвардейцами в бой. Остальные рабочие начали сносить запрятанные части станков и машин, пускать их и готовить изделия, необходимые для Красной Армии и восстановления завода.
С тех пор прошло 18 лет. Страна наша стала неузнаваема. Неузнаваем стал и Златоуст. Кровь рабочих и крестьян, пролитая за власть советов, не пропала даром. Все мы сейчас живем счастливой, радостной и полнокровной жизнью под ярким солнцем великой Сталинской Конституции. Партия Ленина — Сталина дала нам новую жизнь и счастье, которое никто у нас не отберет. И если враг посягнет на наши границы, мы сумеем грудью постоять в любой момент за эту нашу жизнь, за нашу любимую родину.
Оба очерка венчаются цитатой вождя (указание источника включаем в цитату, как на полосе газеты):
Те победы, которые мы одержали над Колчаком, Юденичем и теперь одерживаем над Деникиным, дадут нам возможность и дальше мирным путем завоевывать сочувствие к себе в неизменно большем размере, чем до сих пор. (ЛЕНИН. Из доклада на VII Всероссийском С’езде Советов, том XXIV, стр. 603).
«Солнце Сталинской Конституции» не спасло Сергея Черепанова от пламени сталинских же репрессий. Впрочем, в отличие от соратников и современников — расстрелянного Леонида Сыркина и получившего вдвое больший срок Бориса Ручьева, — он достаточно легко отделался. И срок отбывал не на Колыме, а в Челябинской области. Провидение сохранило писателя для дальнейшего литературного творчества.
Он не стал диссидентом, не возненавидел советскую власть, так что, наверное, не стыдился прежних своих убеждений и после освобождения. И тем не менее очерки Сергея Черепанова служат живым свидетельством событий не только 1919, но и 1937 г.
О. М. Давыдов. «Последние дни колчаковщины»: малоизвестные очерки…